Тулонские каникулы: французская ветка World of Warships

Хотя World of Warships уже почти два года как доступна всем желающим, формально версия игры – лишь 0.6, поэтому Wargaming продолжает ее активно патчить и совершенствовать. Очередной добавкой стала линейка французских крейсеров – в отличие от давно существующего соотечественника (линкора «Дюнкерк») не премиумных, а вполне себе «засеребровых». Презентовали такую новинку, разумеется, во Франции. А если точнее, то в одном из ее главных портов, Тулоне. Ну, мы и отправились в путь.

Тулон – маленький город на южном побережье страны, находящийся примерно посередине между Марселем и Сен-Тропе. Живут здесь всего 170 тысяч человек (или 600 тыс., если считать со всеми пригородами и прилегающими коммунами), но именно в Тулоне располагается крупнейшая в Европе военно-морская база.

База ВМФ в Тулоне – по сути город в городе: там есть и собственные стадионы, и кафе, и даже церковь

Причиной тому – крайне удобный для флотских дел рельеф местности: береговая линия здесь изогнута так, что тулонскую гавань с запада прикрывают несколько холмов, с востока – полуостров Гьен, а с юга, прямо напротив выхода из залива, располагается полуостров Сен-Мадрие (сам по себе образующий с континентом еще один залив). Таким образом, гавань Тулона по сути находится в заливе-в-заливе, что обеспечивает кораблям превосходную защиту и от непогоды, и от вражеского флота.

Переходящий приз

Подобный географический подарок оценили еще в античности: здесь основывали свои поселения лигуры (именно их богиня родников Тэло и дала имя городу), галлы, греки и финикийцы; но как обычно все кончилось тем, что пришли римляне, всех выгнали и во втором веке до н.э. закрепились здесь уже основательно.

Гидроавианосец «Коммандан Тест» – один из кораблей, затопленных в Тулоне и вновь введенных в строй итальянцами

Следующие две тысячи лет прошли настолько стабильно, что даже жители Тулона не могут найти в истории своего города примечательные моменты. Рос город, рос порт, совершенствовались кораблестроительные технологии, возводились новые укрепления. Когда небезызвестный кардинал Ришелье решил, что стране нужен профессиональный военно-морской флот (до тех пор во время военных операций использовались гражданские суда, «призванные» на военную службу), Тулон ожидаемо был определен в качестве одной из двух его основных баз (другой стал город Брест на северо-западе Франции). В общем, все было хорошо.

А потом грянула революция, в ходе которой Тулону не повезло: именно здесь решили обосноваться недобитые роялисты, за головами которых вскоре явились новоиспеченные республиканцы. Хотя на первый взгляд ситуация складывалась не в пользу революционеров: укрепления у города были хорошие, а с моря помощь роялистам оказывал флот Великобритании и Испании (поскольку венценосным особам этих держав антимонархические настроения французских восставших были сильно не по нутру). У республиканцев же не было ни достаточного превосходства в силах, чтобы взять Тулон штурмом, ни крупного флота, чтобы отогнать иностранные корабли и взять город измором.

Именно из Тулона в Нью-Йорк отправилась пресловутая Статуя Свободы. А скульптура на тулонской площади Независимости призвана этот момент изображать

У Наполеона Бонапарта – в то время молодого капитана, служившего помощником начальника осадной артиллерии, – созрел простой и понятный план взятия города: отбить у роялистов и их союзников укрепления на входе в «малый» залив, что позволит надежно перекрыть морские пути снабжения Тулона, после чего судьба города будет предрешена. Проблема в том, что Наполеон все-таки был лишь капитаном, а осадой командовал генерал Карто, который не имел военного образования, об осадном деле представление имел весьма отдаленное, но слушать инициативного офицера не желал.

После череды неудач Наполеону удалось добиться того, чтобы Карто отстранили, однако на его место пришел Доппе – медик и беллетрист, который имел перед предшественником только одно, но очень важное преимущество: он осознавал свою некомпетентность и не держался за место. Поэтому Доппе отстранили всего через десять дней, а командование принял генерал Дюгомье, который наконец выслушал Бонапарта и принял его план. Батареи противника были взяты всего за несколько дней, после чего иностранный флот принял на борт столько роялистов, сколько смог, и бежал. Город достался республиканцам.

За свои заслуги Наполеон получил повышение до бригадного генерала, а Тулон постигла ожидаемая участь: его разграбили и пожгли. Правда, отнюдь не до основания и вообще без далекоидущих последствий, поэтому в свою Египетскую кампанию 1798 года Наполеон отправился именно из Тулона, а позднее по его приказу в городе был основан первый во Франции музей военно-морских сил – для воспитания моряков и поддержания традиций.

Историческая сердцевина

В помещении музея и прошла презентация новой ветки кораблей World of Warships. Для затравки собравшимся рассказали, сколько труда уходит на создание одной модели корабля (много, больше 1100 3D-моделлерских человекочасов) и сколько исторических документов пришлось перелопатить, чтобы собрать все необходимые для игры данные (еще больше – около 64 квадратных километров). После чего Wargaming перешла к собственно геймплейным вопросам и непременным пробным боям на кораблях новой линейки.

Артур Площеник, исполнительный продюсер World of Warships

В свое время появление французов в World of Tanks изрядно перетряхнуло геймплей: именно в их ветках дебютировали танки с барабанным автоматом заряжания, позволяющим выйти на позицию, быстро отстреляться, нанеся громадный урон, после чего надолго скрыться на перезарядку. В World of Warships подобный эффект технике с триколором произвести вряд ли удастся – хотя корабли получились, конечно, самобытными.

Сами разработчики считают, что новые крейсеры предназначены для людей, особо тонко чувствующих ход боя и способных предугадывать развитие событий на минуты вперед. Это на «японцах» и «американцах» можно действовать прямолинейно, вступая в открытые столкновения и честные артиллерийские дуэли; у французов же броня (особенно на начальных уровнях) совершенно бумажная, поэтому им жизненно необходимо научиться пользоваться преимуществом в скорости и маневренности. Заточенность на скорости подчеркивает и набор боевых «расходников»: французы – единственная нация, чьи крейсеры могут использовать форсаж (обычно зарезервированный для эсминцев).

Контр-адмирал Реми Монакье, специалист по истории французского флота

Кстати, отставной контр-адмирал Реми Монакье, с которым нам довелось пообщаться на презентации, рассказал о еще одном уязвимом месте французских кораблей того периода – крайне слабой системе противовоздушной обороны. Поскольку в проведенных тестовых боях мы подобного не заметили, то обратились с соответствующим вопросом к исполнительному продюсеру World of Warships, Артуру Площенику, и узнали, что таки да – ПВО французам в игре подкрутили из соображений баланса (впрочем, адмирал Монакье считает, что новые корабли все равно получились достаточно близки к историческим прототипам).

Также Артур сообщил, что есть серьезные сомнения, удастся ли сделать ассортимент французских кораблей таким же широким, как советских или американских. То есть на линейку эсминцев и линкоров материала в целом хватает (особенно если пустить в дело проекты, существовавшие на бумаге, но так и не дошедшие до верфей), а вот с авианосцами совсем беда. В 1927 году французы спустили на воду первый собственный авианосец Béarn – и все, до шестидесятых годов больше ничего подобного не строили, только пользовались теми, что получили от союзников. Впрочем, оно и неудивительно, если вспомнить, какие потери понес флот Франции в ходе Второй мировой. И Тулон в этой истории тоже занимает видное место.

Нынешнее здание музея ВМФ – новострой, но фасад достался ему в наследство от арсенала, построенного в 1738

Пост-компьенский балет

По условиям «перемирия» (читай, капитуляции), подписанного Францией 22 июня 1940 года, вишистское правительство формально сохраняло контроль над французским флотом, однако было обязано его разоружить и поставить на стоянку в предписанные порты. Великобритания закономерно опасалась, что это лишь первая ласточка, и если для ВМФ Германии дело запахнет керосином, – немцы быстро пересмотрят условия перемирия, отправят на французские корабли своих матросов, вернут вооружение – и по сути получат новый флот. Французы, разумеется, уверяли, что у них все под контролем и в случае чего они успеют затопить свои корабли, – но веры в их способности у англичан уже не оставалось.

Поэтому уже 3 июля Королевский флот Великобритании объявил охоту на корабли недавних союзников, получившую название «операция «Катапульта». В рамках оной британские абордажные команды взяли под контроль несколько французских кораблей, находившихся в портах Англии, но ее кульминацией стала бойня на Мерс-эль-Кебир – алжирской базе ВМФ Франции, где проходили процедуру разоружения четыре линкора и шесть эсминцев.

В свое время в тулонском заливе ловили моллюсков, из которых делали пурпурную краску. Сейчас же здесь трудно поймать что-то, кроме мусора – слишком много кораблей в гавани

Подойдя к берегу, командир британской эскадры выдвинул ультиматум: или французские корабли уходят с англичанами, или идут ко дну; самостоятельно или с помощью англичан – это уж как французам будет угодно. В ответ французы опять попытались уверить британцев, что немцам корабли точно не достанутся, но не сумели и попробовали прорваться сквозь блокаду. В ответ Королевский флот открыл огонь по уже безоружным кораблям, однако затопить смог только один – линкор «Бретань», служивший еще с Первой мировой. Все остальные либо смогли прорвать блокаду и направились в Тулон, либо получили повреждения и были вынуждены отступить обратно в залив, – но впоследствии все равно добрались до Тулона. А вот дипломатические последствия были куда более серьезными: поскольку потери французов превысили тысячу человек, а Британия лишилась всего двух пилотов бомбардировщика, желающих нарушить вишистское перемирие и встать на сторону союзников во флоте Франции резко поубавилось.

А адмирал сказал – на дно!

Но обиды обидами, а в 1942 году стало ясно, что победа немцев в новой мировой войне вовсе не так неизбежна, как казалось. Советский Союз отразил блицкриг и медленно, но уверенно перешел в контрнаступление. Терзаемая авианалетами Британия продолжала сопротивляться, а 8 ноября союзники начали в Африке новую кампанию, высадившись в вишистском Алжире – причем командующий французских сил этого региона Франсуа Дарлан немедленно перешел на их сторону.

В результате экипажи французских судов, находящихся в Тулоне, воспряли духом и стали готовиться к бегству в Алжир. По условиям перемирия топливо вишистским кораблям было практически не положено, но благодаря припискам, подкрученным датчикам и прочим привычным для снабженцев манипуляциям за прошедшие месяцы удалось сэкономить достаточно, чтобы флот достиг берегов Африки.

Проблемой стали, как всегда, люди: в ноябре моряки начали открыто выражать неприязнь к немцам и итальянцам, кричали провокационные лозунги, а когда от них потребовали еще раз принести присягу вишистскому правительству, как минимум два высокопоставленных офицера демонстративно отказались это сделать. Само собой, тут же пронеслась волна арестов, а руководство Третьего рейха принялось спешно составлять план силового захвата кораблей.

После Второй мировой преступность в Тулоне так разгулялась, что один из кварталов даже называли «Маленьким Чикаго». Впрочем, с тех пор обстановка сильно разрядилась

27 ноября в Тулон вошли части Вермахта. Первым делом они взяли под стражу командира города, адмирала Маркиза, однако тот успел отдать приказ о затоплении флота. Что моряки и сделали, практически не встречая сопротивления немцев (доходило до абсурда – антивишистски настроенные дежурные на портовом КПП умудрились задержать штурмовую группу, просто потребовав у бойцов документы на проверку). В результате на дно отправились три линкора, семь крейсеров, 15 эсминцев и десятки кораблей поменьше – 90% находившегося в Тулоне флота и почти половина от всех сил ВМФ, имевшихся у Франции на начало войны. Приказ проигнорировали только несколько субмарин, таки ушедших к берегам Африки, как и планировалось.

Статистика со дна

Учитывая успехи Франции во Второй мировой, сам собой возникает вопрос: а сколько кораблей из новой линейки World of Warships закончили свой путь на дне тулонской гавани?

Для начала отбросим всю технику, которая в реальной жизни осталась на стадии проекта – это «Фриант», «Чарльз Мартель», «Сент-Луис» и «Генри IV». Можно еще исключить крейсер второго уровня «Жюрен де ла Гравьер» – он вступил в строй в 1903 году, а в 1922 был списан и пущен на металлолом, поэтому ко Второй мировой отношения не имеет.

Из оставшихся новичков, 27 ноября 1942 года в Тулоне были затоплены следующие крейсеры: «д’Ибервиль» (корабль серии «Бугенвиль»), «Алжир» и аж три представителя серии «Ла Галиссоньер» (из шести построенных). Премиумный линкор «Дюнкерк», кстати, тоже был уничтожен именно в этой операции. То есть избежать Тулона удалось только двум новичкам – именному «Эмиль Бертэн» и серии «Дюге-Труэн».

Во Франции принято воспринимать события 27 ноября как победу: немцы хотели захватить флот, он им не достался, все хорошо. Впрочем, Шарль де Голль, в те годы возглавлявший движение «Сражающаяся Франция», оценивал эти события совсем по-другому: у флота были все шансы вырваться из залива и добраться до Алжира (а в худшем случае затопить корабли можно было бы и на полпути). Схожей позиции придерживался и Гитлер: для него определяющим фактором стало то, что флот не достался союзникам. Кроме того, итальянцам удалось поднять часть затонувших кораблей и вернуть их в строй (правда, большинство таких «спасенышей» вскоре опять утонули стараниями союзной авиации). Наконец, правительство Виши в результате этой выходки утратило и доверие Третьего рейха, и последние существенные военные активы.

Что касается самого Тулона, то к финалу Второй мировой он подошел в жалком состоянии: гавань была замусорена обломками уничтоженных 27 ноября кораблей (многие из них французы не просто топили, а по возможности взрывали), а сам город сильно пострадал – в том числе в ходе бомбардировок Союзников 1943 года и освободительной операции 44-го. Если пройтись по Тулону, трудно будет найти квартал со зданиями, которые были бы построены раньше 50-х годов XX века.

Чтобы такие гиганты, как атомный авианосец «Шарль де Голль», могли войти в залив Тулона, его пришлось изрядно почистить и углубить

Тем не менее, со временем город в очередной раз встал на ноги. Да, местная база ВМФ больше не занимается созданием новых судов, а только обслуживает имеющиеся, но она по-прежнему является градообразующим предприятием: здесь трудится 20 000 человек (да и в гражданском порту занято немало тулонцев).

Во время нашего визита в гавани находилась солидная часть современного французского флота, включая авианосец «Шарль де Голль» и его корабли сопровождения. Кстати, на один из них – противовоздушный фрегат «Жан Бар» – Wargaming организовала тур. Не знаем, какими правдами и неправдами белорусы договаривались с французским правительством, но нас провели по всем палубам, пустили на мостик и показали вооружение. Сопровождавший нас лейтенант бодро рассказывал о боевых операциях, в которых корабль принимал участие; правда, они преимущественно сводились к «а потом мы нажали кнопку, и ракета поразила цель на суше в нескольких десятках километров от нас». Так что в игре мы «Жана Бара» вряд ли когда-либо увидим – иначе это уже не World of Warships, а World of Missiles какой-то получится. А вот его тезка, линкор класса «Ришелье», в игре появиться вполне может (правда, на момент капитуляции Франции в 1940 году он даже не был достроен).

На самом «Жане Баре» съемка была строжайше запрещена, но снаружи – сколько угодно