Серые против синих

В 2015 году мы отмечали семидесятилетие Победы в Великой отечественной войне, которую часто называем просто «Война». У американцев в этот год случился свой юбилей, и нет, им стала не годовщина окончания Второй мировой. 150 лет назад, 9 апреля 1865 года в деревне Аппоматокс, командующий армией южан Роберт Ли сдался генералу северян Улиссу Гранту. Сдался просто потому, что 28 тысяч усталых и оборванных солдат мало что могли сделать против вчетверо превосходящего их числом противника.

Формально окончание боевых действий было объявлено месяцем позже, а последний отряд конфедератов под началом индейца-чероки Стэнда Уэйти сложил оружие и вовсе лишь 23 июня, но именно с Аппоматоксом обычно связывают окончание Войны Севера и Юга. Для американцев она – самая важная веха в относительно недолгой истории США, поскольку именно в кровавой победе над Югом северяне выковали ту Америку, которая стала сильнейшей мировой империей. Именно гражданская война – самая масштабная из всех, что вели США на своей территории, и приведшая к жертвам, примерно равным потерям Америки во всех остальных войнах, включая Вторую мировую – оказала определяющее влияние на историю и культуру этой страны. Культура, как вы сами понимаете, включает в себя и игры, которых на эту темы было выпущено предостаточно. А это значит, что у нас есть все основания, чтобы разобраться в этом вопросе поподробнее.

 

Два мира, две системы

В советской традиции гражданскими войнами обычно называли борьбу за власть внутри одной страны, обусловленную идейными разногласиями. И казалось бы, Война Севера и Юга под это определение полностью подходит: она велась внутри одной страны и по вполне себе идейным причинам, за отмену рабства. К отмене рабства мы еще вернемся, а вот насчет одной страны сразу следует кое-что уточнить. Да, формально это было одно государство, но в нем сосуществовали две очень разные культуры в двух разных географических областях. Фактически это были две цивилизации, связанные общими институтами, языком, историей, но имевшие немало отличий. Поэтому «гражданской» эта война является в куда меньшей мере, чем, скажем, та же американская Война за независимость, в которой немало жителей Нового света с оружием в руках отстаивало права короля на тринадцать колоний.

Именно наличие двух цивилизаций в одном государстве делало конфликт неизбежным. Дело не ограничивалось различным образом жизни, все было серьезнее: на юге, точнее, на «глубоком Юге», хорошо рос хлопок. Прекрасный товар, отлично пригодный к транспортировке и хранению, пользующийся огромным спросом по всему свету, в том числе в промышленном центре мира, в Англии. С появлением хлопкоочистительной машины рентабельность культуры выросла на порядок, и в итоге получается, что в одном государстве соседствовали промышленная (на севере) и сырьевая экономики, традиционный капитализм с одной стороны и крайне своеобразный рабовладельческий капитализм с другой. Естественно, что две столь разные формации не могли не конфликтовать, потому что у них диаметрально противоположные экономические интересы. Промышленникам нужны рынки сбыта и протекционистские меры для защиты от импорта (в первую очередь английского). Сырьевикам наоборот протекционизм мешает (дорожают импортные европейские товары, к которым они привыкли, а поддерживать отечественного производителя долларом никто особо не жаждал), а их основная задача – качать из земли белое золото хлопка, обильно политое черным потом.

Один из первых звоночков к войне прозвучал в 1832 году, когда введение высокого тарифа на ввозные товары привело к тому, что Южная Каролина начала угрожать покинуть США. Этот таможенный кризис разрешился без крови, однако показал, что коготок у птички увяз уже прочно.

Две цивилизации и две экономические системы рано или поздно почти наверняка приступили бы к выяснению отношений, но окончательно неизбежным делало такой конфликт рабство и политические амбиции Юга.

 

Причины и следствия

Само по себе рабство существовало на территории США еще до обретения ими независимости: на Юге оно оказалось экономически выгодным (выращивание хлопка требовало больших затрат труда, но труда неквалифицированного), да и на Севере рабы в незначительных количествах имелись и на начало гражданской войны.

Более того, в Конституции США рабство фактически было предусмотрено, хотя сам термин там не упоминался ни разу. Этот документ был компромиссом между гуманистическими устремлениями ряда отцов-основателей и экономическими интересами плантаторов из южных штатов (включая, например, Джорджа Вашингтона и Томаса Джефферсона). Южанам удалось пролоббировать так называемый «принцип трех пятых»: при подсчете числа избирателей в том или ином штате учитывалось три пятых проживающих в нем рабов. Как известно, от количества избирателей зависит число выборщиков или, как принято говорить сейчас, электоральных голосов, которое приходится на долю штата. Президентом становится тот кандидат, который наберет больше электоральных голосов. Кроме того, это влияет на число конгрессменов от штата. Такой подход давал южанам доминирование в Конгрессе и возможность контролировать политический курс страны. Практически все довоенные президенты либо были южанами, либо вынуждены были учитывать интересы Юга.

Но время шло, и страна расширялась. Захват земель индейцев, приобретение территорий у других держав, войны с той же Мексикой – все привело к тому, что в США надо было принимать новые штаты. Южные аристократы забеспокоились: ведь если «новички» не будут рабовладельческими, можно потерять гегемонию! Политические баталии за судьбу принимаемых в союз территорий развернулись нешуточные. Каждый новый случай приводил к очередному искусственному компромиссу – наиболее известен первый среди них, так называемый Миссурийский компромисс 1820 года, разделивший США по тридцать шестой параллели. Новые штаты, что были расположены северней этой линии, становились свободными, а те, что южнее – рабовладельческими.

Но подобные договоренности раз от разу пересматривались. На Севере росло и крепло движение аболиционистов, которое вполне обоснованно считало рабство аморальным и постыдным. А на новых территориях редко складывались условия для того, чтобы труд невольников оказывался экономически оправданным. Политические маневры то и дело перерастали в открытые столкновения, как, например, в Канзасе, судьбу которого решили определить голосованием и дорешались до миниатюрной гражданской войны с парой сотен жертв.

Было очевидно, что рано или поздно от этих решений, позволявших Югу цепляться за утрачиваемое политическое лидерство, придется отказаться. Авраам Линкольн, который в 1860 году выдвигался от им же самим созданной республиканской партии, это хорошо понимал, понимал он и настроения в обществе и строил свою агитацию на решительной антирабовладельческой платформе. Росту популярности будущего президента немало способствовал закон о беглых рабах 1850 года, обязывавший возвращать владельцам бежавших на Север невольников и вызывавший в обществе немалое возмущение (он тоже, кстати, был частью компромиссной сделки между Севером и Югом).

 

Точка невозврата

После избрания Линкольна президентом стала понятно, что войны избежать не удастся. Выборы прошли в ноябре 1860 года, инаугурацию запланировали на март 1861-го, но еще в феврале было фактически объявлено о создании Конфедеративных Штатов Америки. К этому моменту уже семь штатов объявили о выходе из состава США (первопроходцем, кстати, стала уже упомянутая нами Южная Каролина). 12 апреля 1861 года южане атаковали форт Самтер, Линкольн призвал 75 тысяч добровольцев (конфедераты начали созывать своих еще в феврале), и самая кровавая война в истории Америки началась.

Стоит еще раз подчеркнуть: это не была война за освобождение рабов, равно как и война за право рабовладения, во всяком случае, она так не воспринималась большинством ее участников. Смотрите сами: из всего свободного населения Юга (около 6 миллионов человек) формальных рабовладельцев было около 350 тысяч, то есть около 6%. Но лишь 7% из них могли считаться крупными плантаторами (владели в сумме 75% от общего числа рабов). То есть речь идет менее чем о 25 000 южных аристократов, за что же бились остальные?

Современные историки предлагают разные ответы на этот вопрос, указывая на вполне реальные факты: тесные родственные связи южной голытьбы с богатыми семействами, вполне реализуемые мечты каждого о собственных рабах и просто расовую нетерпимость белого населения. Разумеется, северные авторы «забывают» про серьезные культурные различия между северянами и южанами и предпочитают обходить стороной такой фактор, как простое и понятное желание человека жить так, как ему хочется, а не так, как указывает федеральное правительство. Ведь в том числе это была и война за право каждого штата на самоопределение – с правовой точки зрения не самое очевидное, но и не надуманное, если исходить из Декларации независимости.

Северяне же воспринимали войну как необходимую меру для защиты территориальной целостности государства. Это была «война за Союз» в первую очередь, а за отмену рабства только в десятую. Об этом, в частности, свидетельствует то, что декларацию об освобождении рабов издали только в 1863 году и только в отношении невольников, принадлежавших конфедератам.

 

Неравные шансы

Развернувшееся противостояние стало своего рода борьбой южных штатов за независимость, борьбой, в которой у них изначально было не так уж много шансов на победу. У Севера было все: промышленность, в том числе военная, человеческие ресурсы, развитая железнодорожная сеть, финансы, приток иммигрантов и флот (довольно слабый на начало войны, но это быстро исправили). У Юга же имелись лишь природная воинственность и квази-аристократия. Первая породила rebel yell – страшный боевой клич конфедератов, от которого у янки стыла кровь в жилах. Вторая – подготовленный офицерский корпус, потому что военная служба для всякого, даже не совсем настоящего, аристократа есть первейшая обязанность.

Так что война эта интересна в том числе своей асимметричностью. С одной стороны огромный потенциал, но низкое качество исходных вооруженных сил, с другой – отчаянная армия с компетентными офицерами, которую трудно прокормить, вооружить и даже одеть. Одной стороне необходимо «принудить противника к миру» по полной программе, другой – либо постараться быстро разбить Север, либо, коль скоро не сработал план «А», сопротивляться и причинить врагу достаточный ущерб, чтобы склонить его к перемирию. Забегая вперед скажем, что в целом это было не так уж невозможно: среди северян были сильны соглашательские настроения.

Но повторимся, в войне против промышленного государства аграрной стране выстоять было непросто. Это в начале XIX века аграрная Россия могла одолеть индустриализующуюся Францию, а та, если бы не Ла-Манш, смогла бы победить и более модернизированную Англию. Но прошло полвека, и ситуация в корне изменилось: наступала эпоха индустриальных войн.

В противостоянии Севера и Юга активные боевые действия вели броненосные корабли, экспериментальное применение получили подлодки, использовались воздушные шары и, наконец, бронепоезда. Более того, фактически это была чуть ли не первая война, в которой дело дошло до мобилизации. Речь идет, правда, не о полноценной призывной системе, а о наборе добровольцев. В 1861 году американская армия по своей численности недалеко ушла от ополчения, сражавшего с Англией в Войне за независимость. Всего в войсках на начало конфликта насчитывалось 15 тысяч солдат и чуть более тысячи офицеров, остальной приток шел со стороны добровольцев. Правда, потом он постепенно иссяк, несмотря на то, что, скажем, на Севере в армию вступило множество иммигрантов – 177 тысяч немцев и 144 тысячи ирландцев. В итоге обеим сторонам даже пришлось вводить принудительный набор, который не пользовался особой популярностью и даже приводил к восстаниям. Но тем не менее, всего под ружье в итоге были поставлены 2 миллиона северян и 1 миллион южан.

 

Пуля – не дура

Характер боевых действий во многом определялся переходом на капсюльные винтовки, которые по своим характеристикам значительно превосходили огнестрельное оружие наполеоновской эпохи. В результате, основой боя стала перестрелка. Возможность вести плотный ружейный огонь обусловила успех оборонительной тактики. В сражениях чаще побеждали те генералы, которые успевали первыми занять выгодные позиции. В какой-то степени это было предвестием Первой мировой и ее бесконечного сидения в окопах, причем даже в большей степени, чем европейские войны конца XIX века. Помимо уровня подготовки рядового состава, который в Старом свете был несравненно выше, причиной этому стала и специфическая роль конницы в армиях США и КША: фактически речь идет о ездящей пехоте, в конном строю почти не бившейся. Ее роль у американцев в основном сводилась к разведке и партизанским рейдам, в Европе же кавалерия применялась для маневренной войны и продолжала быть неплохим ударным средством. Правда, теперь успех таких операций следовало тщательно готовить, как, например, это делал генерал фон Бредов под Вионвилем в 1870 году, но это работало, в том числе и в нашу гражданскую войну. Американцы так в принципе не могли, и в результате мы имеем сражения, в которых доминирует достаточно скучный и однообразный тактический рисунок. Причем зеркально: бесплодные атаки северян на южные позиции при Фредриксберге почти повторились в атаке Пиккета при Геттисберге.

 

Игра в солдатики

Несмотря на это, тема битв Севера и Юга по понятным патриотическим причинам пользуется у американцев немалой популярностью, а потому естественно, что эти сражения легли в основу множества варгеймов. Их авторы, а в числе таковых значится и легендарная Strategic Simulations Inc., начавшая осваивать эту тему еще в начале 80-х, активно использовали и используют методику «Одна битва – одна игра».

Если вспоминать самых достойных представителей жанра, то, во-первых, нужно упомянуть популярную во второй половине девяностых серию Battleground от Talonsoft. Во-вторых – недавнюю Ultimate General: Gettysburg. В третьих – Sid Meyer’s Gettysburg!, которая стала пусть и не самой исторически точной, но уж наверняка самой доступной массам имитацией ключевой битвы этой войны. Ну и наконец, дилогию Take Command про две битвы при Булл Ране, в которых интересным образом была отражена цепочка командования: вы отдавали приказы командирам дивизий и бригад, а те уж двигали полки самостоятельно и, естественно с опозданием – курьеру ведь нужно было успеть доскакать до расположения той или иной части. Было не сказать, что сказочно играбельно, но интересно.

Использовали разработчики и другой подход: включали в игру сразу пачку битв. Одним из первопроходцев в этом направлении стал сборник The Decisive of American Civil War, Volume One от Strategic Studies Group, выпущенный еще в 1987 году.

Безусловно, нашлось почетное место для сражений Севера и Юга в прекрасной игре от Норма Когера Wargame Construction Set III: Age of Rifles. Кстати, любителям истории вообще следует обратить на нее внимание – Age of Rifles содержит сценарии, посвященные практически всем войнам второй половины XIX века (в том числе Крымской и Русско-японской).

Основное преимущество такого подхода заключается, конечно, в возможности конструировать кампании. Лучший пример этого – дилогия Civil Wars от Impressions, которая была издана Sierra в 1996 и 1997 годах. Если первая часть включала в себя лишь восемь битв генерала Ли, то во вторую вошли чуть ли не все значимые сражения войны (некоторые – с альтернативными «неисторическими» вариантами) и десятки кампаний, от небольших до глобальных. Причем это были связанные кампании – с переходящими потерями, снабжением, улучшением вооружения и так далее. Наверное, и сейчас Civil War 2 – лучший вариант походовой гексовой тактики про гражданскую войну в США.

Войне Севера и Юга было посвящено второе дополнение к сделанной в «казачьем» духе стратегии American Conquest от компании GSC Game World. Правда, адд-он разрабатывала уже не она, а студия Revolution of Strategy

 

Если мыслить глобально

На стратегическом уровне противостояние Севера и Юга выглядит значительно интереснее, чем в виде чистой тактики. Тут и огромные театры военных действий, и возможность переброски частей поездами, и интересные политические элементы, и взаимодействие с флотом, и маневры. И, конечно, экономика.

Надо сказать, что война шла на двух достаточно изолированных друг от друга фронтах – восточном и западном. Южане основное внимание уделяли восточному, защищая свои территории и даже устраивая вторжения на Север (правда, не слишком удачные). Но пока там шло основное соперничество, северяне под началом Гранта смогли одержать победу на западе и начать контролировать Миссисипи – основную водную транспортную артерию, тем более важную для Конфедерации в силу неразвитости на юге железнодорожного транспорта. Последовавшая за этим переброска лучших офицеров Севера на восток во многом определила исход войны. К слову, Англия и Франция оказывали мятежникам немалую помощь: строили военные корабли для КША и активно снабжали их оружием, но в то же время избегали прямой военной интервенции и отказались от участия в мирных переговорах в качестве гарантов независимости Конфедерации.

Известно немало игр, где все эти аспекты в той или иной степени были отображены. Из ранних можно рекомендовать вышедшую в 1991 году No Greater Glory, из поздних – две части American Civil War от AGEOD (несмотря на все их проблемы с интерфейсом). Известны попытки сочетать стратегический слой с тактическим розыгрышем сражений. Лучше всех в этой дисциплине выступила Empire Interactive в 1995 году с игрой под типовым названием The Civil War (не путать с Civil War от Impressions).

Естественно, если глобальная стратегия посвящена второй половине XIX века, то в ней найдется место для Севера и Юга. Например, Paradox Interactive в двух сериях своей Victoria плотно поработали над темой, и в некоторых аспектах у них получилось крайне аутентично. Игровая система позволяет КША добиться мира и независимости, но северяне не смирятся с поражением и будут пытаться вернуть себе отделившиеся территории, причем с очень хорошими шансами на успех.

Напоследок нужно упомянуть North and South от Infogrames. Вышла она в 1989 году чуть ли не на всех возможных тогда платформах, и постоянно обзаводится ремейками (года три назад вышла версия для iOS и Android). В очень упрощенной, но очень наглядной форме игра показывает противостояние Юга и Севера, разбавляя его аркадными боями и оформленными в виде платформера штурмами фортов.

 

От первого лица

Разумеется, одними стратегиями и тактиками список игр, посвященных Войне Севера и Юга, не ограничивается. Вспоминали ее и разработчики экшенов, но поскольку динамика ведения ружейного огня во второй половине XIX века была далека от стандартов жанра, то случалось это, прямо скажем, редко. Один из немногих примеров – Call of Juarez: Bound in Blood, в дебюте которой нам приходилось защищать позиции конфедератов от атак отряда генерала Шермана в бою у реки Чаттахучи.

Битва при Энтитеме попала в прицел разработчиков шутера Darkest Days, в котором нам пришлось немало попутешествовать во времени и поучаствовать во многих исторических сражениях. К сожалению, неплохая задумка была вогнана в гроб на редкость бездарным исполнением, поэтому упоминать эту игру стоит разве что мельком.

Ну, и конечно, нельзя забывать акелловскую Swashbucklers: Blue vs. Grey. Конечно, с шутерами ее равнять вряд ли стоит, но то, что стрелять в ней приходилось гораздо чаще, чем думать – факт. Правда, стрелять уже из корабельных орудий, ведь мы имеем дело с развитием идей классической «корсаровской» серии. В главных героях значился капитан Авраам Грэй, который мог стать либо шпионом северян, либо капером на службе КША и помогать бороться с морской блокадой южных портов. И хотя выдающейся Swashbucklers назвать трудно, кое-какие интересные особенности у нее были. Например, возможность поуправлять кораблями с паровыми двигателями.

 

Итоги

Гражданская война в Америке закончилась 150 лет назад. Армия Конфедерации сдалась, а армия Севера стала оккупационной, и в некоторых штатах оставалась фактически таковой до 1877 года. Повод для этого был – появившийся тогда Ку-Клукс-Клан поначалу был не расистским клубом по интересам, а чем-то вроде партизанской организации борцов с оккупантами. Авраама Линкольна убили в театре. Обширная программа «Реконструкции», запущенная на Юге, по ряду причин окончилась ничем – на место рабства встали экономические методы принуждения. Отношение же к черным, как людям второго сорта осталось, с чем пришлось бороться уже сто лет спустя в ходе кампании по десегрегации.

Но при этом США вышли из войны сильнее и увереннее в себе. У них появилась закаленная в боях армия и флот, перешедший на паровые броненосцы. Америка стала единой, нацелилась на промышленное развитие и колонизацию западных территорий, и начала тот путь, который приведет ее на место первой индустриальной державы мира. Сложно сказать, выиграл ли от этого мир, но Юг-то точно выиграл, как бы ни переживали потомки ветеранов Проигранного дела. Таковых в США много и сейчас, а значит, общество в целом еще не до конца не примирилось, и это подтверждает развернутая недавно кампания против боевого флага Конфедерации. Знаменитое красное знамя с синим андреевским крестом и звездами, который любят рисовать на своих мотоциклах байкеры, в первую очередь – не государственный штандарт КША (он стал основой для него только в 1863), а боевой стяг. Под ним шли в атаку сотни тысяч американцев.

Не хотелось бы, чтобы эту часть истории забыли. Те, кто забывают историю, обречены ее повторить, а повторение гражданской войны в США на нынешнем этапе развития человечества может слишком быстро перенести нас из мира тактических варгеймов в Fallout. А для этого мы еще все слишком молоды.

 

 

Гражданская война: коротко о главном  

 

Главные сражения

 

Булл Ран

Первой битвой войны, если не считать атаки на форт Самтер, стало сражение при Булл Ране (21 июля 1861 года), и там прекрасно раскрылись все минусы американской армии. До этой битвы северяне были совершенно уверены в своем превосходстве и быстром подавлении мятежа, но генералы Борегар и Джонстон внезапно убедили их в обратном – вплоть до того, что многие части «синих» откровенно бежали с поля боя. Хотя обе стороны были хороши: достаточно сказать, что от каждой в бою поучаствовала лишь половина наличных сил.

 

Энтитем

Сражение при Энтитеме (17 сентября 1862 года) – наиболее кровавая однодневная битва на американской земле и первая битва гражданской войны на территории Севера. Окончилась она вничью несмотря на то, что генерал северян МакКлеллан, имевший двукратное преимущество над противником, располагал копией приказа командира южан генерала Ли и, таким образом, был в курсе его планов.

 

Геттисберг

Самым известным сражением Войны Севера и Юга является трехдневная битва при Геттисберге (1-3 июля 1863 года), в которой южане безуспешно атаковали позиции северян в ходе своего второго вторжения на территорию США. Самый известный эпизод этой битвы – атака Пиккета, лобовое наступление нескольких дивизий пехоты на укрепленные артиллерийские позиции Севера, не приведшее ни к какому ощутимому результату кроме значительных потерь. Правда, стоит отметить, что «значительные потери» в понимании американской гражданской войны штука специфическая. По числу погибших и раненых все трехдневное сражение нельзя сравнивать не то, что с Бородино, но даже с Ватерлоо.

 

 

Полководцы Юга

Генерал Роберт Эдвард Ли – родовитый южный плантатор, гениальный тактик, неоднократно одерживавший победы над превосходящими силами противника и начавший бороться против отмены рабства еще до войны – именно он командовал частями, подавившими мятеж аболициониста Джона Брауна в Харперс-Ферри. Что интересно, к рабству как таковому он относился весьма холодно.

 

Его правой рукой был генерал Томас Джексон по прозвищу «Каменная стена», человек огромного военного таланта. Происходил он из весьма небогатых слоев общества, а прозвище получил в самой первой битве войны, сражении у Булл Рана, в критический момент которой один из офицеров поставил его в пример своим дрогнувшим солдатам: «Посмотрите на бригаду Джексона, она стоит, как каменная стена!». Его гибель в мае 1863-го в битве под Чэнселлорвиллем от раны, нанесенной шальной пулей своих же солдат, стала, возможно, одной из причин не только поражения Ли под Геттисбергом, но и поражения южан вообще.

 

Другой опорой Ли был генерал Джеймс Лонгстрит, которого многие считают идеальным исполнителем. Впрочем, его действия под Геттисбергом нередко оцениваются негативно, но не исключено, что причина этого кроется в послевоенных поступках Лонгстрита. Многие южане не смогли ему простить, что он возобновил дружбу с генералом северян Улиссом Грантом (Грант был женат на родственнице Лонгстрита), а в 1874 году он подавил бунт белых ветеранов в Новом Орлеане.

 

Полководцы Севера

Северяне долго не могли найти командующего, который бы справился с генералом Ли. Таковым в итоге стал Улисс Грант. Ли он сумел одолеть не только умением, но и числом, но до него и это почти ни у кого не получалось. Гранта вышвырнули со службы в 1854 году за пьянство, и до войны он чем только ни занимался: то торговал дровами, то держал ферму (кстати, используя на ней труд рабов). Обратно в армию его взяли только с началом боевых действий. Гранту удалось настолько хорошо себя проявить, что после войны, несмотря на коррупционные скандалы, он два срока просидел в президентском кресле. Правда, как говорят, от пристрастия к бутылке так и не избавился.

 

Верным помощником Гранта был генерал Уильям Шерман. Ему было поручено разрушить экономический потенциал Юга, и он выполнил этот приказ в ходе своего знаменитого «марша к морю», рассекшего КША напополам. Именно с Шерманом ассоциируются для многих американцев такие понятия как «тотальная война» и «выжженная земля».

 

Для симметрии нам необходим еще один северянин, и пусть это будет Иван Васильевич Турчанинов, полковник русской армии. Принципиальный противник крепостного права, он эмигрировал в США в 1856 году, надеясь найти там свободное общество. Со свободой сложилось не слишком, да и материальные успехи были переменчивы. Но тут случилась война, и кадровый офицер Джон Бэзил Турчин быстро нашел себе применение в армии северян. Его бригада совершила смелую контратаку в битве при Чикамоге, прорвала оборону конфедератов при Чаттануге и в составе армии Шермана прошла маршем к морю. Умер Иван Васильевич в нищете в 1901 году.

 

Необычные игры

Mosby’s Confederacy

 

Из игр, которые не укладываются в прокрустово ложе жанров, нужно упомянуть относительно недавнюю Mosby’s Confederacy, уникальный симулятор партизанского отряда. Игра была посвящена деятельности реального командира южан Джона «Серого призрака» Мосби, который, конечно, не мог в одиночку со своим батальоном выиграть войну, но смог сделать так, что земли вокруг Миддлберга в Виргинии даже в северной прессе называли «Конфедерацией Мосби».

Dark Cut 2

Самой же нестандартной игрой на тему Гражданской войны в США следует признать сделанный на флэше симулятор военного хирурга Dark Cut 2. Для успешного его прохождения необходимо в сжатые сроки провести несколько «тематических» операций, причем перед их началом пациента в обязательном порядке нужно накачать обезболивающим (в качестве которого используется виски). Последнее задание было пусть и не самым сложным, но уж точно самым запоминающимся. Игроку предстояло отпилить своему альтер-эго раздробленную ногу.  

 

Книги и фильмы

Что читать?

Во-первых, «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. Книга написана женщиной и главным образом для женщин, но часть, посвященная войне и первым послевоенным годам, вышла очень сильной. Во-вторых, «Случай на мосту через Совиный ручей» Амброза Бирса и еще с десяток его рассказов о войне. Бирс видел войну в основном как конфликт идей, с семьями, воюющими по разные линии фронта, и впечатление его рассказы производят тяжелое. В-третьих, конечно, Уильяма Фолкнера. Тема войны затрагивается как минимум в романах «Сойди, Моисей», «Авессалом, Авессалом» и «Непобежденные».

 

Что смотреть?  

В отличие от большинства фильмов недавнего прошлого, в которых невооруженным глазом видно разделение на плохих южан и хороших северян, режиссер Рональд Максвелл в своих картинах «Геттисберг» и «Боги и генералы» старался смотреть на события Гражданской войны по возможности непредвзято. В снятых им в 1993 и 2003 годах фильмах по большому счету нет отрицательных персонажей, ко всем героям он относится с пиететом и тему рабства при каждом удобном случае не вспоминает. Воспринимаются каждая из этих картин сейчас не столько как художественное произведение, сколько как историческая реконструкция. Первая, как легко догадаться, посвящена трехдневной битве при Геттисберге, а вторая – боевому пути генерала конфедератов Томаса Джексона, о котором вы наверняка уже прочитали во врезке, посвященной полководцам Юга.